(ссылки, продолжение — 11)

«Произведения всех действительно даровитых голов отличаются от остальных характером решительности и определенности и вытекающими из них отчетливостью и ясностью, ибо такие головы всегда определенно и ясно осознают, что они хотят выразить, — все равно, будет ли это проза, стихи или звуки.» [ Артур Шопенгауэр ]

«ИЗРАИЛЬСКИЙ МИНЗДРАВ БУДЕТ ПЕРЕКВАЛИФИЦИРОВАТЬ МУЖЧИН В ЖЕНЩИН БЕЗ ОПЕРАЦИИ»
«Как отмечают комментаторы в интернете, это нововведение открывает окно в новый мир – тот, в котором юридический статус человека будет зависеть не от объективных, а от субъективных обстоятельств. Например, человека, который считает, что в реальности он птица и ведет себя соответственно, сейчас лечат. В соответствии же с новой практикой, возможно, если все симптомы будут соответствовать определителю болезней, ему следует выдать справку о том, что он птица, с лишением человеческого статуса и присвоением «птичьих прав»».

ДЖОРДЖ ОРУЭЛЛ:
««каждая новая политическая теория, каким бы именем она себя ни называла, возвращалась к иерархии и регуляции»
«В конечном счете, иерархическое общество стало возможным, базируясь исключительно на бедности и невежестве».
«Одна из причин этого заключалась в том, что в прошлом ни одно правительство не имело полномочий держать своих граждан под постоянным наблюдением. Однако изобретение печати облегчило манипулирование общественным мнением, а кино и радио продвинули процесс дальше. С развитием телевидения и техническим прогрессом, позволившим одновременно принимать и передавать на одном и том же аппарате, личная жизнь подошла к концу».
«Без сомнения, можно было представить себе общество, в котором богатство, в смысле личных вещей и предметов роскоши, должно распределяться равномерно, а власть оставалась бы в руках небольшой привилегированной касты. Но на практике такое общество не могло долго оставаться стабильным. Поскольку, если бы досуг и безопасность были одинаковыми для всех, то большая масса людей, которые обычно одурманены бедностью, стали бы грамотными и научились думать самостоятельно; и когда они это сделают, они рано или поздно поймут, что привилегированное меньшинство не функционирует, и они сметут его».
Вот почему нужна непрерывная война, почему необходим страх для управления страной. И в этом заключается величие Оруэлла: в его ужасающе пророческом рассказе о повседневном существовании человека, живущего в обществе, где правит страх и война никогда не заканчивается».

НАУМ КОРЖАВИН:
«В наши трудные времена
Человеку нужна жена,
Нерушимый уютный дом,
Чтоб от грязи укрыться в нем.
Прочный труд и зеленый сад,
И детей доверчивый взгляд,
Вера робкая в их пути
И душа, чтоб в нее уйти.
В наши подлые времена
Человеку совесть нужна,
Мысли те, что в делах ни к чему,
Друг, чтоб их доверять ему.
Чтоб в неделю хоть час один
Быть свободным и молодым.
Солнце, воздух, вода, еда —
Все, что нужно всем и всегда.
И тогда уже может он
Дожидаться иных времен».
22 июня 1971 года

«ВСЕ СЛУЧИВШЕЕСЯ БЫЛО БОЖЕСТВЕННЫМ ПРОВИДЕНИЕМ»
«В беседах с журналисткой бывший комендант Треблинки повторял все то же, что он говорил на суде. Да, в концлагере совершались массовые убийства, но участия в них он принимал, и воспрепятствовать им никак не мог. Поэтому, утверждал Штангль, он не испытывал никаких мук по этому поводу. «В тот день, когда я приехал принимать дела в Треблинку, я обошел весь лагерь. Меня сопровождал покидающий пост коменданта Кристиан Вирт. В какой-то момент мы увидели ямы, наполненные разлагающимися человеческими телами. Но я не видел за ними людей. Это были просто черные или голубоватые куски мяса. Вирт спросил меня: «Что нам делать с этой свалкой?» Я сказал, что надо подумать. Никаких чувств я при этом не испытывал. Это были не люди, это был груз».
В разговорах с журналисткой Штангль не демонстрировал ни склонности к жестокости, ни истовой преданности нацистским идеям – хотя и никак их не осуждал. Вместе с тем, он заверял Серени, что никогда не испытывал неприязни по отношению к евреям. «Я уверен, что все случившееся было Божественным провидением, — сказал Штангль в одной из бесед. – Наверное, евреям нужен был какой-то невероятный импульс для того, чтобы объединиться и стать настоящей нацией».

«ЛЕВАКИ» И «ПРАВАКИ»
«В современном мире быть левым — значит защищать права слабых, «униженных и оскорбленных», требовать перемен устоявшегося порядка. К левым относят прогрессистов, коммунистов, маоистов, зеленых, социал-демократов, социалистов, автономистов, секуляристов, социал-либералов, антиглобалистов, защитников прав ЛГБТ, феминисток. Быть правым – значит стоять на защите традиционных ценностей, что в той или иной степени демонстрируют консерваторы, национал-демократы, реакционеры, глобалисты, правые либералы, националисты, монархисты, теократы, фашисты, нацисты, франкисты. В сегодняшнем мире во власти преобладают правые, а в СМИ, философии и гражданском активизме доминируют левые… Деградация левых ценностей — таких как гуманизм, права меньшинств, гендерное равенство, защита окружающей среды, имеющих вполне общечеловеческий характер — до уровня карикатуры вызвана, прежде всего, институциализацией процесса отстаивания этих ценностей, в ходе которой появляются профессиональные гуманисты, профессиональные феминистки, профессиональные защитники прав ЛГБТ и профессиональные защитники природы. Логика борьбы за лидерство в этих сообществах такова, что преимущество часто получают сторонники экстремальных взглядов… Нечто похожее можно наблюдать и на правом фланге, когда философские идеи Ницше, Достоевского и Бергсона, эстетические идеи Вагнера, психологические идеи Лебона и биологические идеи Дарвина в деградированном и зловеще-карикатурном виде воплотились в гитлеровском опусе «Майн кампф». Идея, овладевшая массами и выраженная вождем, деградирует до уровня самых нижних слоев этих масс. Нобелевский лауреат по физиологии Сидней Бреннер по аналогии с бритвой Оккама предложил новую метафору – «метлу Оккама» — для изобличения оголтелых сторонников той или иной теории, которые в дискуссии отметают в сторону все неудобные факты и прикидываются глухими, не слыша аргументов, которые данную теорию опровергают. «Метлой Оккама» с неистовством и самозабвением метут и левые и правые».

МИКЕЛАНДЖЕЛО БУОНАРРОТИ:
«Отрадно спать. Отрадно камнем быть.
Нет, в этот век, ужасный и постылый,
не жить, не чувствовать – удел завидный.
Не тронь меня. Не смей меня будить!».

«ЕСЛИ ОБОЗНАЧЕННЫЙ НА УПАКОВКЕ СРОК ГОДНОСТИ ИСТЕК,
можно не беспокоиться: исследования показали, что эффективность лекарств сохраняется еще несколько лет»

«ИСТОРИЧЕСКОЕ МОШЕННИЧЕСТВО: ТО, ЧТО ОТ НАС СКРЫВАЮТ О РАБСТВЕ И НЕ ТОЛЬКО О НЕМ«
«…если история рабства и учит нас чему-либо, то прежде всего тому, что людям ни в коем случае нельзя доверять неограниченную власть над другими людьми – вне зависимости от того, какого цвета у них кожа или какого вероисповедания они придерживаются. Этот ясный посыл мы прочитываем как на окровавленных страницах истории древних деспотий, так и в кровоточащих хрониках современного тоталитаризма. Увы, но это вовсе не то, чему учат сегодня в наших школах и колледжах, что транслируют по телевидению и о чем снимают кино. Мысль, настойчиво стучащаяся в наши дома раз за разом, состоит в том, что белые люди порабощали черных людей.
Это столь же верно, как и то, что я не занимаюсь парашютным спортом с черными, и это столь же ложно. Точно так же, как европейцы порабощали африканцев, североафриканцы (то есть мусульмане Северной Африки – прим. переводчика) обращали в рабов европейцев. При этом европейских рабов в Северной Африке было больше, чем африканцев, ставших рабами в Соединенных Штатах или в тех 13 колониях, из которых они были в итоге созданы.
Обращение же с белыми рабами на галерах было даже хуже, чем с черными рабами на хлопковых полях… Но ни фильма, ни телевизионной драмы, сравнимой с культовой экранизацией романа Алекса Хейли «Корни», об этом вам увидеть не удастся, а наши школы и колледжи отнюдь не вбивают это в головы своих учеников. И дело тут не просто в селективной подаче исторических фактов, искажающей до неузнаваемости историю рабства. Те, кто роются в истории, отыскивая там все, что способно подорвать американское общество и западную цивилизацию в целом, очень мало интересуются Батаанским маршем смерти, зверствами Османской империи или подобными жестокостями в других местах и в другое время. Те, кто закапываются в историю в поисках грехов Запада, ищут отнюдь не истину, а возможность оскорбить свое собственное общество или же отыскать обиду, которую можно обналичить сегодня, за счет людей, даже не родившихся в те времена, когда совершались все эти грехи прошлого. …искажая прошлое, они упорно заняты отравлением настоящего».

«НАЙДЕТСЯ ЛИ ПОКУПАТЕЛЬ НА СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЮ«
«В мире глобальной свободы сложно развивать социал-демократические принципы, однако у ярых приверженцев рыночной экономики просто не останется  другого выхода. Им придется понять, что для того, чтобы сократить значительные социальные разрывы, возникшие в обществе, необходимо ввести социальные коррективы. Ибо эти разрывы стали во всем мире источником национализма, ненависти и насилия. Для того, чтобы сделать рынок подлинно свободным, необходимо направить борьбу против власти монополий, лишить их возможности контролировать рынок и разработать механизмы, противодействующие возникновения неравноправия. Главное испытание, которое стоит перед лидерами, это набраться смелости и, прекратив миндальничать, противостоять силовым центрам. Компасом государства должны стать совесть и социальная порядочность, а гражданскому обществу надлежит взять на себя ведущую роль, проявить бескомпромиссность и оказывать давление на политическую систему. Китай разработал схему, в которой капитализм сочетается с коммунизмом. Секрет успеха подобной системы заключается в том, что, с одной стороны, она обеспечивает свободную конкуренцию, с другой стороны, в тех случаях, когда государство усматривает свой экономический интерес, оно имеет возможность вмешаться. При возникновении дисбаланса между благом индивидуума и благом общества в пользу первого, возникает хаос. У государства есть возможность найти золотую середину между свободой и социальной справедливостью. Только сочетание блага индивидуума и блага общества обеспечивает верный баланс, обеспечивающий обществу стабильность и экономическое процветание. Нельзя превращать социал-демократические принципы в догму. Необходимо их заново обсудить и сформулировать так, чтобы общественность могла с ними идентифицироваться и поверить в то, что они осуществимы. Следует сконцентрировать внимание на точечных проблемах и предложить для них конкретные решения – повышение минимальной зарплаты и пособий по старости, непосредственная ответственность государства за системы образования и здравоохранения. Богатые не откажутся от своей власти по доброй воле. Радикальные изменения происходят только тогда, когда существует реакция, однако хитрость заключается в том, как изменить баланс сил, не ввергнув при этом экономику в хаос. Механизма осмысления социал-демократического видения будущего фактически не существует. Традиция общественной дискуссии разрушена, тем, что от нее осталось, завладели СМИ, нет и диалога между академическими кругами и широкой общественностью, подразумевающего также привычку внимательно выслушивать аргументы противоположной стороны. Первые до такой степени погружены в научные исследования, что уже не ощущают, что происходит в сердце гражданина, и, опираясь на статистические данные – порой просто фальшивые — делают обобщения, которые находятся в полном противоречии с реальностью. Сегодня, когда общественность вновь отвернулась от социал-демократического видения будущего, самое время осознать, что в нем неверного, и пустить его по новым рельсам».

«ЭВОЛЮЦИЯ ДОЛЖНА ИМЕТЬ НАПРАВЛЕННОСТЬ»
«Астроном Фред Хойл: «вероятность случайного получения живой клетки примерно равна вероятности самосборки «Боинга-747» от торнадо на мусорной свалке».

ЦЕНА НЕРАВЕНСТВА
«Сталинизм в натуре — режим тотальной диктатуры (и никакого не пролетариата и даже не партии, а вполне единоличная), убиение частного, узурпация политики, экономики и даже личного пространства. Порочная система, которая присвоила себе звание и название социализма. Чем навеки скомпрометировала само это слово (не в одиночку: не забудем, что девичья фамилия германского фашизма — национал-социализм). Кто воспользовался этим на всю катушку — так это антикоммунисты, антисоциалисты, реакция всех мастей, как выражались в былые времена. Если сталинизм это социализм, то социализм — это зло. Убедительный силлогизм. Маккартисты искали “коммунистов” под каждой кроватью. И находили. Либералов, вольнодумцев, протестантов и социально озабоченных в любом плане. С удавкой маккартизма Америка, в конце концов, справилась. Но социализм и сегодня в Америке — клеймо. Как саркастически заметил Пол Кругман, колумнист “Нью-Йорк таймс” и нобелевский лауреат по экономике, социализм в Америке означает “все, что левее призывов к пожиранию детей бедноты”. Сандерс не страшится этой анафемы. Уоррен предпочитает не дразнить гусей. На деле, однако, все сложнее. Реальный социализм существует. В Скандинавии, например. И на ее примере видно, что может и должен социализм, а куда ему лучше не соваться. Современные социализм и капитализм — не антагонисты и не антиподы, между которыми война не на жизнь, а на смерть. Это разные среды и средства. Экономику движет капитал. Рынок, конкуренция, закон стоимости как арбитр. Частная собственность священна… Есть эти условия, и экономика успешно развивается. Социалистический подход — с его идеей равенства и справедливости — востребован там и тогда, когда ставятся вопросы социального блага, общности, единства. В споре между ними — и в сплаве — рождается государство всеобщего благосостояния. Америка исключительна. Ее капитализм самый необузданный. Ее индивидуализм экстремален. Ее социальный характер — нечто трудно признаваемое в общественном мнении… Сегодня самые богатые — 1 процент — имеют больше, чем 90 процентов населения США. Чудовищный разрыв. Такого никогда не было в США. При этом в Америке нет гарантированных отпусков, оплаченных бюллетеней по болезни. Образование стоит заоблачных денег. Медицинский диагноз может быть равносилен для семейного бюджета смертельному приговору. “Мы платим высочайшую цену за наше неравенство. Расплатой является экономическая система, которая менее стабильна, менее эффективна и дает меньший рост”, — пишет нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц в своей книге, которая так и называется “Цена неравенства”».

ХУДОЖНИК САША ОКУНЬ:
«Любая революция проходит три стадии. Сначала революцию делают герои. На их место приходят оппортунисты. А следом за ними идут циники. Мы живем в эпоху цинизма… Люди, играющие в игру под названием «современное искусство», это секта, со всеми характерными чертами секты: свой эзотерический язык, свои учителя, свои ритуалы. Эта секта контролирует огромные деньги. Вот, возьмем рынок нефти. Нефть – вещь реалистичная. Цена зависит от количества нефти, от спроса и предложения. Теперь возьмем картину Ван Гога. Сколько она стоит? На нее нет цены, ее невозможно определить. Это виртуальный рынок, и в него вложено столько денег, что никто не даст ему упасть… Сегодня мы живем в обществе потребления, в котором ханжески проповедуется индивидуализм, но которое строго диктует, что, как и когда. Современных художников я могу определить одним оксюмороном: стадо индивидуалистов. Художник, как любой другой продавец, пытается продать что-то новое, т. е. играет по правилам общества потребления… По мне, художник должен искать правду, а это намного сложнее, чем искать новое… В искусстве должна быть игра, должно быть возмущение, должен быть стык. Столкновение несочетаемого…».

«МОЖНО ЛИ СЧИТАТЬ СТАЛИНСКИЙ РЕЖИМ ЛЕВЫМ?«
«Долгие годы, прежде всего, в СССР, но также и на Западе, было принято считать советское общество социалистическим — главным образом потому, что так более семи десятилетий утверждал советский государственно-партийный и пропагандистский аппарат, поддерживаемый официальной советской историко-политической наукой. А еще потому, что советское общество и сталинский режим в частности — детище ленинской партии, которая называла себя российской социал-демократической рабочей партией (большевиков). Значит, и общество, построенное российскими социал-демократами, должно было считаться социалистическим. А еще потому, что создатели советского режима — Ленин и его ученик Сталин — называли себя и считались многими авторитетными людьми марксистами. Тогда как политический марксизм считается одним из вариантов социализма и, конечно же, является учением левого толка. Следовательно, советский режим, отождествляющий себя с социализмом и марксизмом, в том числе и его сталинский период, нужно относить к левым? Можно привести еще много аналогичных аргументов. Но все они не имеют никакого отношения к сущности ни советского режима, ни сталинизма. На самом деле социалистические идеи и лозунги служили для Кремля только «ширмой»… Небуржуазность отнюдь не говорит, что общество является социалистическим! Советская коллективизация, например, по своей сути была очень похожа на крепостничество, только в государственной форме, когда помещика заменил назначенный сверху чиновник-бюрократ. Добуржуазность на протяжении многих веков являлась наиболее характерной особенностью жизни подавляющего большинства населения Руси. Именно поэтому сталинскому руководству удалась казавшаяся многим противоестественной и авантюрной насильственная коллективизация. В СССР на всех уровнях всё решали чиновники, а простые граждане должны были только исполнять поступающие сверху указания. Народ не имел никакого влияния на решения правительства, жители города, поселка или деревни не оказывали существенного влияния на решения местных властей, а трудящиеся заводов, фабрик, колхозов и других предприятий были отстранены от участия в распределении результатов своего труда и не имели реальной возможности распоряжаться средствами производства в своих интересах. Ничего общего с социализмом такая система не имеет. Скорее, это была особая форма государственного рабства, так как государство (высшие чиновники) определяло судьбу и благосостояние советских граждан… Но ведь то, что, по сути, не имеет ничего общего с социализмом, никак нельзя считать таковым — даже если настоящего социалистического общества в мире не было, нет и, возможно, никогда не будет. Лозунги и декларации бывшего СССР и нынешней Северной Кореи действительно являются социалистическими, то есть левыми, но сущность этих режимов, как отмечено было выше, не имеет ничего общего с социализмом. И, что еще более важно, сущность этих режимов находится в полном противоречии с левыми идеалами и ценностями. Как же многие люди этого не видят?»

«НЕМЕЦКАЯ ВОЕННАЯ ПОЛИЦИЯ«
«За основу своего исследования Браунинг взял показания 125 немецких полицейских из 101 резервного батальона, который отправили в Польшу летом 1942 года для участия в «окончательном решении еврейского вопроса». Ученый самым тщательным образом изучил историю этого подразделения, полностью проследив всю динамику тогдашних событий. «Я думаю, — поясняет Браунинг, — что в качестве детонатора сработал тот факт, что у людей из этого батальона убийц всегда был выбор. Нередко командир батальона разрешал своим подчиненным не участвовать в расстрелах, но мало кто воспользовался этой возможностью. Широко распространенное убеждение, что, дескать, у палачей не было выбора, и они следовали приказам из страха быть наказанными, не выдерживает испытания реальностью. Немецкий следователь Гербер Йегер и немецкие прокуроры, расследовавшие это дело в пятидесятых-шестидесятых годах прошлого века, считают, что нет ни одного случая, когда отказ солдата или полицейского совершить убийство сурово наказывался». В общей сложность батальон принял участие в убийстве свыше 83 тысяч евреев – иногда вместе с другими подразделениями, иногда самостоятельно. По мнению Браунинга, «обычность» этих убийц заключалось и в том, что в начале, когда им приходилось убивать евреев, они реагировали на это весьма болезненно: их бил озноб, одолевала рвота, мучали кошмары. Однако позже они адаптировались, и через полтора года стали спокойными, равнодушными исполнителями. Ими не двигала ненависть и антисемитизм, и они не отдавались убийствам других людей со страстью и чувством собственного превосходства над жертвами, но они не были и роботами, действовавшими по нажатию кнопки, автоматически. «Шокирует то, — говорит Браунинг, — насколько быстро они оправились от травмы, полученной вначале, и стали добросовестными исполнителями». На вопрос, в чем причина, что Холокост был выпестован в недрах немецкого народа, а не где-либо еще, Браунинг заметил, «что этническое разнообразие убийц потрясает: за немцами следовали поляки, французы, украинцы, латыши, литовцы, венгры и хорваты. Невозможно объяснить Холокост, опираясь только на психологию немцев. В то же время не все жертвы массового уничтожения были евреями – цыгане, инвалиды, психически больные, а также гомосексуалисты также подлежали уничтожению, и, как видите, антисемитизм не был единственным мотивом. Безусловно, организующей нацией стала Германия, ядро убийц составляли немцы, и большинство жертв – евреи, это верно, но Катастрофа, вызванная Второй мировой, многолика, поэтому можно сделать вывод: то, что произошло, не характеризует одну-единственную культуру»».

«ЗА ВРЕМЯ ВОЙНЫ ОНИ УБИЛИ БОЛЬШЕ ЕВРЕЕВ, ЧЕМ НЕМЦЕВ«
Польша. «Нападение Германии на СССР не сулило еврейскому населению города ничего хорошего. 23 июня 1941 года немцы вошли в город, а уже 25 июня начались погромы. Свидетельские показания Шмуля Васерштайна: «Двое из этих бандитов, Боровский Вацек со своим братом Метеком, врываясь в еврейские квартиры вместе с другими бандитами, играли на гармони и кларнете, чтобы заглушить крики еврейских женщин и детей. Я собственными глазами видел, как нижеперечисленные убийцы убили Хайку Васерштайн, 53 лет, Якуба Каца, 73 лет, и Кравецкого Элиаша. Якуба Каца они забили кирпичами, а Кравецкого закололи ножами, потом выкололи ему глаза и отрезали язык. Он терпел нечеловеческие муки в течение 12 часов, пока не испустил дух. В тот же самый день я наблюдал страшную картину: Кубжанская Хая, 28 лет, и Бинштайн Бася, 26 лет, обе с младенцами на руках, видя, что творится, пошли к пруду, предпочитая утопиться вместе с детьми, нежели попасть в руки бандитов. Они бросили детей в воду и собственными руками утопили, потом туда прыгнула Баська Бинштайн, которая сразу пошла на дно, в то время как Хая Кубжанская мучилась несколько часов. Собравшиеся погромщики устроили из этого посмешище: они советовали ей лечь лицом на воду, тогда ей скорее удастся утопиться, а она, видя, что дети уже утонули, энергичнее бросилась в воду и там нашла свою смерть». Сохранились свидетельства, согласно которым польские молодчики отрубили еврейской девушке голову, а потом начали играть ей в футбол. Убийства производились с невероятной жесткостью, как будто в городе внезапно оказались толпы маньяков. На деле же поляки убивали своих соседей — еврейских земляков. Из книги Гросса Яна Томаша «Соседи. История уничтожения еврейского местечка»: «Наряду с частными инициативами отдельных злодеев были преследования более систематические, охватывающие целые группы жертв. Прежде чем убить, евреев унижали. Из актов дела Болеслава Рамотовского и его товарищей, хранящегося в архиве Главной комиссии: «Я видел, как Собута и Василевский отобрали человек пятнадцать евреев и издевательским образом заставляли их делать гимнастические упражнения. Их группами выводили на кладбище, где уже убивали всех подряд». Оттуда же: «Отобрали самых сильных мужчин, загнали на кладбище и приказали им выкопать ров; после того, как они его выкопали, взяли их и поубивали. Били кто чем: кто железкой, кто ножом, кто палкой». Слово польскому историку Мирославу Трычику, автору книги «Города смерти: соседские еврейские погромы»: «Насилие поляками над еврейками было нормой. Свидетели рассказывают о групповых изнасилованиях в домах, парках, скверах, у церквей, на улицах. Никто не реагировал. Полька из Гонёндза вспоминала: «Франчишек К. насиловал четырнадцатилетних евреек, во дворе я своими глазами видела кровь». Одна женщина рассказывала, что ее сосед насиловал евреек. Но делала она это так, будто видела дикость не в самом факте насилия, а в том, что это были еврейки: для нее это было хуже, чем пользоваться услугами проституток».
В 2015 году историк Гросс Ян Томаш в интервью немецкому изданию Die Welt сказал: «Поляки по праву гордились сопротивлением их общества нацистам, однако в действительности за время войны они убили больше евреев, чем немцев»».

Продолжение следует